Глава 9. Думай как вор

Я боялся, что Гвенлин будет выговаривать мне за фамильярность и за нелепые объятия, но она как будто забыла об этом инциденте. Мы вернулись в Рифтен ближе к полудню, и я сразу завалился спать, даже есть не стал. За время, проведённое в Гильдии, я успел привыкнуть к бурлящей атмосфере Цистерны, так что постоянный шум больше не мешал мне засыпать. Сквозь дрёму мне было слышно, как Гвенлин обсуждает с Бриньольфом какую-то «срочную поставку», а потом Бриньольф, видимо, решив, что я уже крепко сплю, спросил у Гвенлин, как мои успехи.

– В целом неплохо, – ответила она. – Ингвар – паренёк внимательный и учится быстро. Но я не хочу выпускать его одного на задание, пока он не научится думать как вор.

– Ты думаешь, любой человек способен научиться думать как вор? – задумчиво уточнил Бриньольф.

– Нет, далеко не любой. Но Ингвар – может.

Проснулся я на закате. Гвенлин объявила, что у меня час на сборы, не уточнив, правда, куда мы направляемся. Поэтому я быстро умылся, наскоро поел и разгрузил походную сумку от трофеев. Гвенлин кинула мне на кровать тонкую книгу в кожаном переплёте со словами: «Прочтёшь по дороге». Я раскрыл её на первой странице – книга была озаглавлена «Теневые метки» и автором её значился Делвин Меллори. Удивлённо хмыкнув, я спрятал книгу в сумку.

У главных ворот Рифтена мы наняли повозку. Я прислушался, о чём Гвенлин говорит с извозчиком, и понял, что предстоит дорога в Вайтран. Пока я напрягал память, представляя карту и пытаясь примерно прикинуть, сколько времени мы проведём в пути, Гвенлин договорилась о цене и прервала мои вычисления, сообщив, что мы будем ехать всю ночь.

– Спать лучше по очереди, – предупредила она. – На дорогах в целом безопасно, но иногда бывают разбойничьи засады или ещё какая-нибудь гадость – лучше быть начеку.

– Времена нынче неспокойные, – поддержал её извозчик. – Война, драконы…

На этой жизнерадостной ноте мы забрались в повозку и лошадь тронулась.

Повозка на конюшне Рифтена
Повозка на конюшне Рифтена

– Гвенлин, ты видела в Скайриме хотя бы одного дракона? – поинтересовался я.

– Одного видела, – отрезала эльфийка тоном, пресекающим дальнейшие расспросы.

Я понял, что она не настроена на беседу, и достал книгу о теневых метках. До того, как стемнело, я успел изучить её и понял, наконец, что означают эти странные символы, которые я время от времени замечал на стенах домов. Их оказалось всего девять. Делвин в своей неповторимой манере раскрывал значения каждого из них, и я восхитился этой меткой задумкой.

– Гвенлин, а воровские тайники действительно есть?

– Конечно. Если будешь внимательным, обнаружишь в том же Вайтране не один тайник.

Вскоре стемнело настолько, что читать стало невозможно. Я убрал книгу и стал смотреть по сторонам.

– Ты спала сегодня? – спросил я у Гвенлин.

– «А вам, сударь, какая печаль?» – процитировала она в ответ какого-то неизвестного мне автора.

– Я к тому, что можешь поспать, если устала – я посторожу.

– Пока не хочу. Спи ты, если хочешь.

Спать я не хотел, но устал сидеть в одной позе, поэтому с удовольствием растянулся на сиденье, подложив под голову сумку. Так можно было смотреть на звёзды, чем я и занялся. Может, это было моё личное ощущение, но мне постоянно казалось, что в Скайриме звёзды крупней и ярче, чем в Сиродииле.

– Гвенлин, ты давно в Скайриме?

– Несколько лет.

– А тебе никогда не казалось, что звёзды тут более яркие?

– Тут и луны более яркие, – кивнула она.

– А почему так?

– Не знаю, Ингвар.

– Ты не замёрзла? – спросил я после паузы. – Может, дать тебе плащ?

– Ты учёл свою вчерашнюю ошибку, и теперь будешь везде таскать с собой плащ, чтобы было чем меня согреть? – ядовито поинтересовалась Гвенлин. – Перестань, Ингвар. Я могу позаботиться о себе сама, это ты, наверно, уже уяснил из истории с атронахом.

Внезапно я понял. Понял, к чему этот резкий тон, понял, почему Гвенлин всю дорогу отделывается односложными ответами. Впереди была ещё целая ночь пути, и она боялась, что я продолжу расспрашивать её о детстве. Боялась мыслями вернуться в прошлое, боялась вновь потревожить какие-то старые раны. Боялась, что во второй раз притвориться, будто всё рассказанное – ложь, уже не сможет. Боялась опять превратиться в моих глазах из строгого гильдмастера в маленькую беззащитную девочку. Боялась, что я снова обниму её.

– В детстве я постоянно перечитывал книгу «Слова и философия», она очень мне нравилась, – словно размышляя вслух, начал я. – Леди Аллена Бенок представлялась мне похожей на статую Спасительницы Брумы1 у северных ворот. Женщина с развевающимися на ветру волосами, в тяжёлых доспехах, вооружённая двуручным мечом. Меня не смущало, что Спасительница – имперка, наверно, потому что я никогда не видел лесных эльфов до того, как попал в Скайрим, – я сделал паузу. – А теперь я думаю, что леди Бенок была похожа на тебя.

– Потому что я босмер? – холодно поинтересовалась Гвенлин.

– Нет. Потому что она была очень сильной женщиной. А ты сильнее всех, кого я встречал, Гвенлин. И тебе не нужны тяжёлые доспехи, чтобы побеждать.

– Позволь мне сделать тебе встречный комплимент, Ингвар. С тех пор, как мы познакомились, я имею удовольствие наблюдать, как твоя лесть из топорной и грубой становится всё более искусной и цветистой. Это значительный прогресс для столь короткого времени, я считаю.

– Не будь такой гадкой, Гвенлин. В отличие от тебя я хотя бы не вру, рассказывая о своём детстве, – парировал я.

Она мучительно поколебалась несколько секунд.

– Я не врала.

– Я знаю, Гвенлин. Я понял.

– Но я не нуждаюсь в твоей жалости и заботе. Это выглядит по меньшей мере смешно.

– Я тобой искренне восхищаюсь, Гвенлин. Неужели этого не видно? Не жалость, не забота даже, просто восхищение и попытки выразить как-то свою признательность за то, что ты для меня делаешь. Если со стороны это выглядит неуклюже, прости меня…

– Восхищение, признательность… – пробормотала она, пробуя слова на зуб, как золотую монету. И поморщилась, словно распознала фальшивку.

– Иногда ещё нежность… – признался я.

– Нежность?.. – переспросила Гвенлин недоумённо и тут же насмешливо фыркнула. – Ты чересчур поэтичный для норда, Ингвар, уж прости меня!

– В детстве меня украли бродячие барды, – с серьёзным лицом изрёк я. – И воспитывали на классической литературе и поэзии, пока меня не отбил у них каджитский караван. Первые несколько лет я вообще говорил стихами.

– Кто-то тут заявлял, что не врёт о своём детстве…

– Да, неувязочка вышла, – припомнил я Гвенлин её вчерашние слова. Она замолчала, старательно давя улыбку. Я тоже молчал. Лёжа на жёстком деревянном сиденье повозки, я мысленно считал звёзды.

«Приданое призрака», – внезапно негромко произнесла Гвенлин.

От неожиданности я, насчитавший к этому времени сто тридцать с чем-то звёзд, сбился.

– Что?..

– Ты спрашивал, есть ли у меня любимая книга. Есть, и она называется «Приданое призрака».

Я напряг память:

– Это про орков? Как члены шайки пытались расстроить свадьбу?

– Да, – кивнула Гвенлин. Её не удивило то, что я читал эту книгу – кажется, она больше удивилась бы, если бы я не читал.

– И почему она нравится тебе больше всего?

– Там счастливый конец.

– И всё?!

– А этого недостаточно? Я знаю не так много книг со счастливым концом, Ингвар.

– Ну…

– Там никто не умер, – с нажимом подчеркнула она. – И все счастливы.

Я захихикал. На месте суровой Гвенлин снова сидела маленькая упрямая девочка.

– Я люблю, когда всё кончается хорошо, – обиженно пробурчала малышка, недовольная тем, что я смеюсь.

– Я хочу написать о тебе книгу, Гвенлин, – сказал я, приподнявшись на локте. – Как про леди Бенок. В форме интервью.

– Ингвар, ты бредишь. Какая книга?

– Она будет с хорошим концом, Гвен, я тебе обещаю.

– О каких таких моих ратных подвигах ты собираешься писать?

– Я хочу рассказать твою историю, – внезапный порыв вдохновения словно подбросил меня, заставляя вскочить со скамьи. – Как маленькая девочка, которая выросла в заснеженном форте, стала лучшей среди воров Скайрима. Про твои правила выживания. Про то, как это – быть эльфом, который в душе норд. Ты же удивительная, Гвен, я никогда не встречал никого, кто бы меня так восхищал!

Я стоял перед ней на коленях и держал её холодные руки в своих горячих ладонях. Гвенлин смотрела мне прямо в глаза, взгляд её был тёплый, грустный и очень взрослый.

– Это невозможно, Ингвар, – прошептала она. – Я даже в Гильдии никому не рассказывала свою историю. И ты забыл, что я не из прославленных борцов со злом, о которых слагают легенды, и не коронованная особа, чья биография так интересна историкам. Я просто хорошая воровка, так уж сложилось. И я никогда не распространяюсь о том, чем я занимаюсь. Это не для чужих ушей, – она еле заметно кивнула в сторону задремавшего извозчика.

– Я очень хочу понять тебя, Гвен. Никаких ярлыков. Я просто хочу понять, что значит «думать как вор». Понять, что ты чувствуешь. Я никому никогда не покажу эту рукопись, кроме тебя. Если только ты сама не разрешишь. И да… – я прижался щекой к её ладони, – могу я называть тебя Гвен?

Она крепко зажмурилась, как от боли.

– Можешь… – выдохнула эльфийка. – Но никакой книги, выбрось это из головы.

Я хотел возразить, но вдруг заметил в рассеянном свете лун, что по щекам Гвен тянутся сверкающие дорожки слёз.

– Я… расстроил тебя, прости…

– Не ты, – она отвернулась.

– Кто-то давно обидел тебя, Гвен, и я своими разговорами о прошлом напоминаю тебе об этом.

Молчание.

– Или я напоминаю того, кто тебя обидел. Так?

Молчание. И только едва заметно подрагивающие губы Гвен подсказали мне, что я прав.

Чем мог мой далёкий предок так обидеть Гвенлин, что спустя двести лет воспоминания об этом вызывали слёзы? Наверное, чтобы ответить на этот вопрос, нужно знать, каким он был.

Что-то мне подсказывало, что Олав был таким же, как и все мужчины в нашем роду, где честность ценилась так же высоко, как и сила, а природное добродушие сочеталось с природным же упрямством. Великодушный, правдивый, покладистый, но консервативный и слишком убеждённый в своей правоте – все эти эпитеты подходили и моему отцу, и деду, и, скорее всего, подходят мне. Думаю, и Олаву они подошли бы. А значит, со свойственной норду простотой он мог «клеить ярлыки» на людей и явления, и не исключено, что Гвенлин достался чёрный ярлык…

А какой была Гвенлин? Такой же сдержанной и ироничной? Или скорее замкнутой и осторожной?

Осторожной – наверняка. Можно ли быть иной, если от природы «чувствуешь опасность» так, как другие ощущают запах? Весь жизненный опыт Гвенлин превратился в чёткие, догматичные правила выживания в опасном и странном мире, где она, по сути, всем была чужой – воспитанная в лучших имперских традициях эльфийка, которая в душе «почти норд».

И её ненависть к «ярлыкам» и традиционной морали – наверняка лишь следствие того, что когда-то все усвоенные в детстве представления о добре и зле разбились об реальность, так же, как и её вера в сильную и справедливую Империю. Случилось ли это до встречи с Олавом или после? И что привело её в Бруму – детские воспоминания о холодном острове, населённом нордами, или что-то другое?

Слишком много вопросов, на которые могла ответить только она сама.

– Что случилось у вас с Олавом, Гвен? Почему ты до сих пор обижена на него?

– Я почти забыла об этом, – произнесла она глухо. – Почти похоронила в памяти всё – Бруму, «Кружку и ложку»… И тут появился ты. И я почему-то подумала, что это мой шанс прожить всё заново. Что в этот раз я смогу всё объяснить, и меня поймут… Глупо, да, я знаю… Поэтому я и согласилась учить тебя, а ведь знала, что не надо втягивать тебя в это. Какой из тебя вор, Ингвар? Ты добрый…

– Ты тоже добрая, – перебил я её. – Только не любишь ярлыки, поэтому отлепила и этот ярлык. И я готов слушать тебя, и буду изо всех сил стараться понять. Лучше и вправду попробовать «прожить заново», чем жить с этой горечью и обидой внутри и пытаться всё забыть.

– Но ты-то не Олав, – грустно усмехнулась Гвенлин. – Кому и что я собралась доказывать?

– Ты и сама уже совсем другая, – возразил я. – А что-то доказать всегда важнее всего самому себе, разве нет?

– Нет, всё-таки я была права, – на заплаканном лице Гвенлин мелькнула улыбка. – Ты прирождённый священник. Ты даже разговариваешь с такими характерными интонациями, когда пытаешься меня в чём-то убедить… точно как Марамал из храма Мары!

– Предлагаю сделку, – подмигнул я. – Я учусь у тебя, что означает «думать как вор», а ты взамен узнаешь, каким образом «разговаривать как священник». Идёт?

– Да я лучше у Марамала пару уроков возьму! – засмеялась Гвенлин.

– Он с тебя пожертвований в счёт храма стрясёт на кругленькую сумму, дороже обойдётся! – покачал головой я.

– Убедил, – Гвенлин высвободила свои руки из моих ладоней, и я только тогда по-настоящему понял, насколько приятно было прикасаться к её постепенно теплеющим пальцам. Это ощущение ускользающего тепла было до боли знакомым. Общаясь с Гвенлин, я испытывал похожее чувство постоянно. Каждый раз, когда дистанция между нами становилась минимальной, она делала один крошечный шажок вперёд, открываясь мне. Но стоило мне ощутить тепло, идущее от неё, Гвенлин делала два шага назад, снова становясь холодной и жёсткой. Это было похоже на странный танец, и по правилам этого танца я сейчас должен был вернуться обратно на свою скамейку и продолжить считать звёзды. Но вместо этого я сел рядом с Гвенлин и тихо попросил:

– Ты расскажешь мне дальше?

– Про Солстхейм? – уточнила Гвенлин, и я понял, что, несмотря на то, что я нарушил правила танца, она, видимо, ждала от меня этой танцевальной фигуры.

– Да.

Она пожала плечами.

– Не забудь, что ты мне обещал. Никакой книги.

Я поспешно кивнул. Гвенлин отвела глаза, помолчала и продолжила свой рассказ, словно мы и не прерывались.


Примечания:

  1. Если вы проходили главный квест TES IV: Oblivion, то наверняка помните, что это за статуя :)

2 thoughts on “Глава 9. Думай как вор”

  1. Про постепенно теплеющие пальцы… Напомнило блог пост одной азиатки «как начать встречаться с финном». Там была одна из причин за такие отношения — «у финнов теплее тела, об них можно греться».

    1. Ахахах 😀
      Я не знала, что с финнами это тоже работает! Про нордов у меня своего рода хедканон: у них же 50% сопротивляемость холоду, и я придумала, что у них немного выше температура тела, поэтому они и не мёрзнут. Как раз в следующей главе Гвенлин об этом говорит: «Норды очень горячие на ощупь… словно у вас вместо крови – пламя».

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *